Издевательства над животными происходят именно с вашего молчаливого согласия и бла-бла-бла на тему «всем не поможешь».
Разговор в очереди магазина. Двое здоровых мужиков стоят за пивом, ухахатываются:
— Я, короче, своим малым купил крольчонка. Маленький такой, рыженький, пушистый. Заводчик еще говорит: «Рано его от мамки забирать». А я говорю: «Пофиг! Главное, что моим понравится, он как игрушка». Мои его сразу купать потащили. Набрали полную ванну и утопили его, короче. Что я им сказал? Да ниче! Лучше б планшет купил за эти деньги!
И смеется. И тот, другой, тоже смеётся.
Цитаты о взаимосвязи «венца природы» и братьев меньших существуют веками: «праведник заботится о своей скотине, сердце же грешника не знает милосердия», «чем больше узнаю людей, тем больше нравятся собаки», «величие и моральный прогресс нации можно измерить тем, как эта нация относится к животным».
Вот только всё время кажется, от этих выражений нет никакого толку.
Но, надо же, виноват и «причем». Издевательства над животными происходят именно с этого молчаливого согласия и бла-бла-бла на тему «всем не поможешь».
Вспомните — вы же ни разу не видели, как хозяин лупит со всей силы свою собаку на улице? Как дети, играя, бросают камни в кошек? Как в переходах продают задыхающихся в пластиковых контейнерах хомяков?
Не знаете, что животных, которые работают в цирке, избивают? Не бывали в зоопарках, где зверей содержат в чудовищных условиях? Не слышали, что дельфины в естественной среде живут 25 лет, а в дельфинарии три года?
Если ваш ответ на все эти вопросы «нет», вы либо лжете, либо относитесь к счастливой категории людей, дошедших в своем безразличии ко всему до стадии просветления. Я пока вижу и слышу каждый раз. И каждый этот раз думаю: «на какое будущее рассчитывает наглухо больное общество, в котором из поколения в поколение, с молоком матери, передается равнодушие и жестокость (в данном случае, это синонимы) к тем, кто слабее?»
Это, например, моя личная сводка историй за последний месяц. Так сказать — к столу, приятного аппетита:
Девушка, тоненькая, лет 16-17, заходит в набитый сотый автобус, за плечами рюкзак огромный, явно с фотоаппаратом, на руках котенок, крохотный совсем, в полотенце. Из ее разговора по телефону, зажатому между щекой и плечом, и внешнего вида малыша, выглядывающего из полотенца, ясно, что едут они в ветлечебницу — только подобрали с улицы детеныша.
Садится на единственное свободное место, с облегчением стаскивает рюкзак, укладывает котенка на колени, он засыпает.
Рядом появляется женщина с сыном лет 7-8. Нормальный такой, здоровый, взращённый на еде из «Макдака», мальчуган. Но нет, мамаша с кондуктором начинают вопить в один голос: «Ребенок стоит, а эта уселась со своим котом. Тьфу! Отношение к деткам! Растет будущая мать! Ни стыда не совести! Вставай! Эти чертовы зоофилы».
Встает. Котенок просыпается, громко плачет, как маленький ребенок. Полный салон — все сидят, все молчат.
***
Зоомагазин. Папа с сыном выбирают хомяка. Берут «вот того жирного и красивого, который больше всех бьется об стекло».
Продавец спрашивает:
— А в чем понесете?
— А не в чем нам…
— Ну ничего, я запакую…
И засовывает хомяка в коробку из-под лампочки. Пихает его в голову, тот упирается лапками, коробка не закрывается. Но засовывает и закрывает.
В ребенке — как в каждом маленьком человеке, еще не испорченном до конца родительским воспитанием, — чужая боль отзывается:
— Папа, папа, а может, не надо? Может, хомяку плохо там будет?
— Неее… Ты что! Он же не чувствует ничего.
***
Выношу к подъезду еду для мамы-кошки и ее пятерых котят. Крошечные, тощие, кости торчат. Мама такая же — худющая и несчастная.
Вылезает из своего BMW женщина лет 35, с ней двое детей — с отсутствующими лицами. Тут же руки в боки и заявление:
— Так вот кто тут еду им приносит! Вот из-за кого вся эта антисанитария тут плодится. Я их быстро отсюда уберу, средство знаю.
Стоят дети, рот открыв, смотрят на маму и на котят, которые жмутся к своей, немного другой, маме.
— Пойдемте, мои лапочки, подальше от заразы всякой, — говорит мамаша им.
***
Ребенок с мамой ждут на остановке трамвая. С ними — маленький щенок бигля. Веселый, живой, вертится вокруг своей оси, повизгивает от радости.
Ребенок с абсолютным остервенением на лице натягивает поводок, так что щенок начинает хрипеть. А потом бьет его поводком по мордочке, больно, размахиваясь.
— Женщина, почему вы позволяете своему сыну издеваться над собакой?
— Мой сын, моя собака! Пошла на фиг, что хотим, то и делаем.
Знакомая подобрала котенка. Человек, который продал его ей, сказал: «Не возьмешь, сегодня же его утоплю».
***
Живет знакомая в общежитии, в отдельной, ясное дело, комнате. Но ее соседка, у которой пьяный муж традиционно устраивает дебоши, и дети орут круглыми сутками, внезапно решила, что причина ее несложившейся в целом жизни именно этот маленький кот.
Поэтому, когда его хозяйки не было дома, соседка выбросила котенка в мусоропровод: «А че он мяукал? Выбесил меня!»
Кота нашли. Но «блохоноса» уже пообещали в ближайшее время отправить «обратно на улицу».
***
Подруга забрала собаку у людей, которые хотели ее усыпить, потому что собрались переехать за границу, а «документы так долго и трудно оформлять, да и 10 лет ей уже».
Собака была и есть в диком стрессе — предательство хозяев, смена места и человека, страх и непонимание ситуации.
Но понемногу она заново начинает жить, кладет голову на колени своей спасительнице и долго-долго внимательно и благодарно смотрит ей в глаза.
***
Две девушки приручили во дворе собаку, потому как зима впереди и не выжить ей на улице. Отвезли на платную передержку к зоопсихологу. А потом оказалось, что это не зоопсихолог вовсе, а передержка чёрная, и собакам там плохо. И весь зоомир знал, что к Ирине Худаковой возить собак нельзя — они там болеют и умирают, а девушки и представить не могли, что так бывает.
Хорошо, собака умнее оказалась — почувствовала неладное и убежала, два дня просидела под домиком, а девчонки не бросили — вернулись за ней и спасли. Ещё и трупы собак на территории обнаружили, ментов вызвали, до сих пор ждут — а будет ли вообще дело возбуждаться.
Или вот все та же Худакова, залечила собаку до смерти, которую уже однажды из усыпальки волонтеры спасли, а потом процесс усыпления на камеру сняла и ничего — по-прежнему везут к ней животных на «передержку».
А я тем временем думаю: если бы усыпить решили, допустим, пожилого члена семьи, которого трудно перевозить в новое, более успешное будущее, как бы отреагировали СМИ?
Если бы соседка по общежитию выбросила в мусоропровод чужого младенца, потому что он «орал»? Чем бы это для нее закончилось законодательно?
Если бы ребенок из интереса жестоко избивал на глазах у мамы своего младшего брата, как бы она отреагировала на это?
Если бы ребята постарше, играя, утопили в ванной ребенка помладше, какие слова нашли бы для них взрослые?
Пока на эти вопросы можно дать вполне себе однозначные ответы, но это, поверьте, вопрос времени, не более.
Когда одно поколение, равнодушное к чужой боли, растит следующее такое же, надо отдавать себе отчет в том, что будет только хуже.
Хотите узнать, почему у нашего общества нет будущего? Посмотрите на больную и избитую кошку или собаку, живущую у вашего подъезда.
Хотите, чтобы будущее появилось? Давайте строить его вместе!
